Руслан Албегов и Казбек Золоев в студии "Маяк"

АВЕРИН: Вика Колосова в лондонской студии "Маяка" приготовила всем нам…
ЛАРСЕН: Вся в золоте, серебре и бронзе.
АВЕРИН: Ну, практически сдала. Давайте, в Лондон уходим, пусть Вика сразу все рассказывает.
КОЛОСОВА:  Привет, ребята. Я сразу вам доложу, что я не одна. Причем, я в окружении таких прекрасных мужчин, о которых я, наверное, и не могла мечтать в своей жизни.
ЛАРСЕН: То есть можем сказать им: золотые вы наши, серебряные и бронзовые, драгоценные!
КОЛОСОВА: Абсолютно точно. Потому что по правую руку от меня сидит олимпийский чемпион в  прыжках в высоту. Только вчера вечером мы за ним наблюдали.
АВЕРИН: Батюшки! Неужели?
КОЛОСОВА: Точно. Иван Ухов. Ваши аплодисменты!
АВЕРИН: Ваня, добрый день. Я вчера подпрыгивал на диване вместе с вами. Не знаю, уж помогло или нет, но страшно хотелось, чтобы вы выиграли. Слава богу, случилось.
ЛАРСЕН: Здравствуйте. Спасибо вам большое.
КОЛОСОВА: Ваня, ну, пару слов. Хотя бы обозначь, что ты здесь, а то еще подумают, что…
УХОВ: Муляж? Добрый день, здравствуйте.
КОЛОСОВА: И напротив меня сидят, как же вот это сказать-то, мы братья по крови, сидят осетины, которые вчера - один завоевал для нас бронзу, а другой человек того, кто завоевал бронзу, подготовил. Итак, я вам представляю Руслана Албегова.
АВЕРИН: Руслан, добрый день. Поздравляем.
АЛБЕГОВ: Добрый день. Спасибо большое.
КОЛОСОВА: И его тренера. Тренер наш замечательный, прославленный - Казбек Золоев.
ЛАРСЕН: Здравствуйте.
ЗОЛОЕВ: Добрый день.
КОЛОСОВА: Вот такая вот у нас сегодня дружная компания.
АВЕРИН: Компания потрясающая. Потому что вчерашний вечер, телетрансляция - это действительно было, наверное, два самых волнующих момента во всех соревнованиях, которые были. Потому что я говорю, что сначала подпрыгивал вместе с Иваном на диване, а потом чрезвычайно напряженная вот эта вот борьба и подходы какие-то, переписывание веса… Нервов отняли столько у зрителей, я уж не знаю, как вы сами с этим справлялись там, Руслан?
КОЛОСОВА: Руслан, вопрос от Володи прозвучал.
АЛБЕГОВ: Ну, я к этому совершенно спокойно относился. Мое дело было поднимать, а перезаявляли уже тренеры, это их тактическая работа была.
АВЕРИН: А что, с вами не советуются? Вот это вот меня очень волновало всегда: как так, кто-нибудь сказал, а человек вышел и поднял.
АЛБЕГОВ: А я всегда говорю: сколько надо, столько и заказывайте.
КОЛОСОВА: А у меня к Вани Ухову вопрос. Ваня, вот у вас тренер, я так понимаю, сидит очень далеко от вас. Как вот вы видите? Или он подсказывает по ходу: какую высоту брать, какую пропустить, когда подождать ветра? Или вы уже настолько профессионал, что вам эти, в общем, советы тренера как бы не особо важны?
УХОВ:  Да я вроде только около него и сидел. Надо было с кем-то поболтать…
КОЛОСОВА: А разве Клюгин был там непосредственно?
УХОВ: Да, он сидел на первом ряду.
КОЛОСОВА: А-а-а, и поэтому как бы все подсказывал по ходу. Или не нужны собственно советы тренера?
УХОВ: От тренера требуется только говорить, что все хорошо, как бы все это плохо ни выглядело. Тогда лучше прыгается  и спокойнее.
АВЕРИН:  Ваня, скажите, пожалуйста, а почему… Ну, то есть это я понимаю, вопрос идиота абсолютного, но тем не менее, почему, скажем, высота 2,25 берется не сразу, а высота там…
КОЛОСОВА: 2,39 - сразу.
АВЕРИН: Да, берется с первой попытки. Вот это что же такое? От чего это зависит?
УХОВ: Запинаться не надо.
АВЕРИН: То есть?
УХОВ: Ну, запнулся на разбеге.
АВЕРИН: А, вот так вот, да?
КОЛОСОВА: Ногу начал подбирать. А почему действительно вот квалификационные соревнования, вот я смотрела у прыгунов в высоту, они сложились достаточно драматично. Ну вот Сельнов, допустим, не взял 2,29, Шустов вообще не вышел в финал. Казалось, что вы-то ехали втроем за самыми высокими медалями и уж обязательно должны выйти в финал. Почему вот так вот на квалификации все было сложно?
УХОВ: Квалификации зачастую на самом деле намного сложнее, чем основные соревнования, там больше волнения - сможешь ли ты пройти в основные или нет. Поэтому не всегда все удачно складывается.

КОЛОСОВА: Такая вот история. А у меня к тренеру, к Казбеку Золоеву вопрос. Вы-то вчера как вот это все пережили? Вот эту вот бронзу, вот эту вот всю тактическую борьбу? Мне кажется, тренеру гораздо сложнее, чем спортсмену.
ЗОЛОЕВ: Каждый тренер тоже, несомненно, перед соревнованиями настраивается на борьбу, изучает соперников, тактическую схему делает, как вести борьбу, с каких весов начинать и как потом последовательно пойти. У каждого тренера своя установка. То есть зная сильные и слабые стороны соперника, выстраивает тактику этой борьбы. И вот вы говорили, что со спортсменом советуются или не советуются. Несомненно, да, советуемся, иногда спрашиваем, состояние и как он готов, и вообще видно бывает это. А другой раз и этого не нужно делать, надо действительно вот ставить тот вес, который необходим для правильной тактической борьбы.
АВЕРИН: Казбек, простите, я перебью. А вот вы сказали: видно. Вам со стороны на самом деле лучше видно, чем самому спортсмену, на что он сейчас готов, или нет?
ЗОЛОЕВ: Иногда это видно бывает со стороны лучше. Но, посоветовавшись со спортсменом, узнав его состояние, самочувствие, стараешься именно выбрать тот вес, который будет реализован положительно. И практика показывает: пока что у нас это получается.
КОЛОСОВА: Для меня в Пекине было удивительно, когда выходили китайские спортсмены-тяжелоатлеты и просто абсолютно играючи брали какие-то невероятные веса. И я помню, наша девчонка там боролась, по-моему, в итоге она то ли серебро в Пекине взяла…
ЗОЛОЕВ: Серебро, да.
КОЛОСОВА: Да. И вышла китайская спортсменка, из Китая, ну такое впечатление, что она еще десять таких штанг, ей сверху нагрузи этих блинов, и она бы вот… И поговаривали, что вот попивают какие-то коренья, коренья-варенья… Вот откуда они все берут? Так же вот, как у Вани Ухова, я вчера смотрела прыжки в высоту, откуда взялся этот британец, который тоже влез в эту какую-то борьбу?
ЗОЛОЕВ: Это домашняя Олимпиада,  поэтому вопрос, наверное…
УХОВ: Престижа.
ЗОЛОЕВ: Да, да, престижа, да.
КОЛОСОВА: Ну, а вот китайские спортсмены-тяжелоатлеты, они вот сдулись сейчас к Лондону или все равно они так же на лидирующих позициях?
ЗОЛОЕВ: Ну да, они на лидирующих позициях. Китайцы в лидерах, особенно в маленьких весовых категориях и женских весовых категориях, в женском виде тяжелой атлетики. А в больших весовых категориях, как мы видели, наши спортсмены выглядят очень хорошо, и иранские, там разных стран еще. А китайцы - это маленькие весовые категории.
КОЛОСОВА: Такая маленькая страна, маленькая такая  Северная Осетия, а такие вот… Северная Осетия сколько уже медалей поставила России?
ЗОЛОЕВ: Из Северной Осетии, да, вот семь человек выступало, и уже пять медалей: одна золотая, три серебряные и бронзовая медаль.
КОЛОСОВА: Вот такие мы, осетины. Руслан, вы сказали, что очень хочется домой. Действительно устали? Как давно дома не были?
АЛБЕГОВ: Дома давно уже не был, да, с января месяца.
КОЛОСОВА: С января месяца постоянные сборы?
АЛБЕГОВ: Да, с середины января постоянные сборы.
КОЛОСОВА: А где, кстати, проходят сборы у тяжелоатлетов?
ЗОЛОЕВ: Мы готовились на подмосковной базе города Руза, это олимпийская база женской тяжелой атлетики. И там же Руслан готовился с женской командой.  Так что…
КОЛОСОВА: В цветнике?
АВЕРИН: Не отвлекало, Руслан?
ЗОЛОЕВ: Ну, Руслан очень спокойный парень и с большим уважением относится к девушкам, которые штангу поднимают, и они так же к нему. И я думаю, что ему нормально, комфортно было, и он спокойно готовился. Хотя мне говорили, что нужно вариться в каше в мужской сборной и так далее. Но Руслан невозмутимо готовился, и вчерашняя борьба показала, что абсолютно на него не влияют ни авторитеты в лице иранских монстров... Ну, и надеемся, в будущем мы с ними будем бороться и выигрывать у них.
ЛАРСЕН: А скажите, пожалуйста, вот когда сборы идут у спортсмена, действительно это важно, чтобы человек находился практически в аскезе такой, в монашестве почти?  Только спорт.
АВЕРИН: В изолированном от семьи и от всех друзей состоянии, да.
ЛАРСЕН: Да, никаких тебе ни киношек, там я не знаю, ни вечеринок.
КОЛОСОВА: Ни виношек и не доминошек, да?
ЛАРСЕН: Да ладно уж с виношками, ладно, но просто вообще никакого практически там такого уж досуга, только труд, труд, труд и полгода такого затворничества. Это обязательное условие? Или, может, я картину слишком мрачную рисую?
ЗОЛОЕВ: Ну, вы, да, чуть-чуть мрачную рисуете картину, да.
КОЛОСОВА:  А Ване, по-моему, тоже есть что сказать. Ваня, ты тоже в аскезе?
УХОВ: Я просто с семьей везде езжу.
ЛАРСЕН: О-о-о!
КОЛОСОВА: Вот видишь, допускается.
ЗОЛОЕВ: Ну, семейный человек, значит. Вот я Руслану тоже предложил вариант: именно надо жениться и в дальнейшем готовиться уже с семьей.
ЛАРСЕН: Вот почему все футболисты так рано женятся.
ЗОЛОЕВ: Да.
АВЕРИН: Руслан, а есть уже на примете кто-нибудь? За время сборов-то…
АЛБЕГОВ: Ну да, есть.
КОЛОСОВА: Осетинка?
АЛБЕГОВ: Да, осетинка.
АВЕРИН: Штангистка?
АЛБЕГОВ: Нет.
ЛАРСЕН: Спортсменка?
ЗОЛОЕВ: Родственница Вики.
КОЛОСОВА: Ясно? Скоро породнюсь.
АЛБЕГОВ: Однофамилица, да.

АВЕРИН: Иван, если позволите, к вам вопрос, и тоже, как вы понимаете, вопрос такого дилетанта. Я смотрю трансляции, и когда проходят какие-нибудь виды спорта, в том числе и тяжелая атлетика, то комментаторы очень много говорят о технике именно. Вот имеется в виду техника выполнения того или иного упражнения, что вот здесь вот там не выдержал спину, здесь, значит, повело ногу, вот у этого техника лучше, за счет техники он взял. Я почти не слышу подобных комментариев, когда переносится камера в сектор для прыжков. В вашем виде спорта тоже есть какие-то вот технические особенности, примочки, изобретения, которые позволяют побеждать тех, у кого таких примочек нету?
УХОВ: Ну, есть какая-то общая картина прыжка в высоту, а так у всех все индивидуально, как бы общий стиль под каждого не подберешь.
КОЛОСОВА: Но  если честно, если смотреть, как прыгает тот же самый Тельнов и как Ваня, вы абсолютно вот, такое впечатление, что по-разному, просто по-разному берете высоту, то есть техника абсолютно разная. У Тельнова  она как-то более академичная такая, а вы - даже непонятно, как вы туда взлетаете.
АВЕРИН: Красиво!
КОЛОСОВА: Вот вчера, кстати, Богословская, с Олей Богословской, с комментатором мы разговаривали, она говорит: у Вани вообще очень своеобразная техника. Так ли это? И вы не стали вот классическому способу переучиваться?
УХОВ: Не знаю, мне сегодня целый день говорят, что у меня с техникой как-то… что-то с ней не то. Нет, просто никогда не замечал, а сейчас задумаюсь.
КОЛОСОВА: Журналистам, кстати, Ваня, виднее.
АВЕРИН: Я не говорю, что не то, я просто пытаюсь узнать, насколько это важно для вашего вида спорта.
УХОВ: Мне кажется, без разницы. Если ты прыгаешь - то хоть боком, хоть чем. Главное - перелезть.
КОЛОСОВА: Хоть ножницами. Представляешь, ножницами 2,39 взять? Я где-то читала, что вы абсолютно не любите солнце. Так ли это? И вот если бы сегодня, кстати, были соревнования, а в Лондоне сегодня вылезло, вообще чудовищно опять  палит нещадно.
УХОВ: Нет, я не люблю, когда жарко. А если бы было солнце, 23 градуса было бы нормально.
КОЛОСОВА: А дождь?
УХОВ: Ну, дождь тоже не мое, но я к нему готовился. Слава богу, его не было.
КОЛОСОВА: А где же вы отдыхаете тогда, если вы не любите жару? Вот куда вы поедете отдыхать с семьей?
УХОВ: Пока не решили.
АВЕРИН: На Белое море. Выход.
КОЛОСОВА: Туда, где холоднее. Руслан, а вы? Где будете отдыхать с девушкой? Насколько вот вас отпустят?
АЛБЕГОВ: Это к тренеру вопрос.
ЗОЛОЕВ: Будет время.
КОЛОСОВА: Ну, чтобы мы понимали,  там на сколько отпускают?
АВЕРИН: После Олимпиады можно три месяца хотя бы?
ЗОЛОЕВ: Месяц, два - без проблем.
УХОВ: Ничего себе отпуск!
АЛБЕГОВ: Ну, это много.
АВЕРИН: Ваня завидует.
ЗОЛОЕВ: Но с разминками небольшими.
КОЛОСОВА: Ваня, а у вас сколько отпуск?
УХОВ: Пока не знаю, мы еще не обговаривали это. Сейчас сезон закончится, и продолжим.
АВЕРИН: Иван, какой вам отпуск? Вы с семьей ездите, это же все там тоже галочки ставят.
УХОВ: Ну да, у меня вообще несложная работа, я везде с семьей, все время где-то за границей, так что мне как бы легко.
КОЛОСОВА: А еще я где-то прослышала, что вы дружите со своим тренером семьями. Так ли это?
УХОВ: Он тоже с семьей на сборы ездит, так что мы семьями.
КОЛОСОВА: Нет, ну правда?
УХОВ: Да.
ЛАРСЕН:  Так что женам лучше дружить.
АВЕРИН: Выхода нет.
КОЛОСОВА: А насколько вот действительно, когда ты дружишь с тренером… Потому что в моем понимании тренер - этот тот, который и прикрикнуть может, и там таким крепким словцом, а тут ты вроде как с ним и друг. Как же ты его слушаешься, получается?
УХОВ: Ну, я просто знаю, что он прав, и как бы он видит лучше, чем я. И зачем ему прикрикивать? Я и так все сделаю.
ЗОЛОЕВ: Шеф всегда прав.
КОЛОСОВА: Обижаешься?
УХОВ: Нет, мы с ним абсолютно спокойно, нормально разговариваем во время тренировки.
АВЕРИН: А вот смотрите, отношение действительно спортсмена и тренера. Вы всегда абсолютно доверяете тому, что говорит тренер? Ну, я не знаю, может быть, мне ближе как раз какие-то параллели с театром. Вот есть актеры, которые абсолютно подчиняются режиссеру, и есть актеры, которые норовят свою волю режиссеру навязать. В спорте есть такое подчинение и противостояние?
УХОВ: Ну да, конечно. Если он будет отсутствовать на тренировке, я тоже могу не придти, но сказать, что был.
КОЛОСОВА: Вот обман какой! Казбек, а у вас?
ЗОЛОЕВ: Да, несомненно, тренер…
КОЛОСОВА: Есть крепкое словцо по-осетински?
ЗОЛОЕВ: Еще как! Еще очень крепкое. Но Руслану редко приходится что-то говорить. Во-первых, попробуй сказать слишком крепко… Я шучу.
КОЛОСОВА: А вы обидчивый, Руслан?
ЗОЛОЕВ: Нет, шучу, шучу, конечно. Я имею в виду другое, в физическом плане. Ну а так, конечно, он спокойным словом понимает все. Когда у него в порядке со здоровьем, ему мало что надо говорить, ему установку дать на тренировку, он все выполнит, как надо. И очень в этом плане с ним легко работать.
КОЛОСОВА: Я знаю, что вы еще работаете и с девчонками-штангистками.
ЗОЛОЕВ: Ну, здесь Церукаева Светлана, да.
КОЛОСОВА: А вот положа руку на сердце, девушка, которая занимается штангой, ну вы как к этому относитесь?
ЗОЛОЕВ: Как к этому отношусь? Я это не выбирал. Она уже на второй Олимпиаде выступала, здесь серебряную медаль взяла Светлана. Значит, работать очень непросто.
КОЛОСОВА: Ну да, тут же девчонки все-таки.
ЗОЛОЕВ: Да, очень непросто, да.
КОЛОСОВА: Это понятно, Руслану там сказал: пошел, отжался… А тут еще надо какой-то подход находить.
ЛАРСЕН: Будьте любезны, пойдите, пожалуйста, отожмитесь…
КОЛОСОВА: Будьте любезны, на "вы", да…
ЗОЛОЕВ: Вот поэтому то, что стоило…
КОЛОСОВА: Серьезно, капризничают?
ЗОЛОЕВ: Ну, Руслан это лучше знает, видит своими глазами. Поэтому очень сложно в этом плане, конечно, эмоционально, там это… Ну, справляемся. Нужно очень много терпения, недюжинное терпение, чтобы не сорваться там, еще что-нибудь. Ну, иногда бывает, что так можно повысить голос, там еще чего-нибудь.
КОЛОСОВА: Я вспоминаю, что вот нас, кукушат, в художественной гимнастике у тренера было много, и мы отчаянно боролись за его внимание. То есть у нас было такое негласное соревнование, кто сколько раз на нас обратит внимание. Я, конечно, понимаю, что это совсем другой уровень, уровень олимпийский, но тем не менее. Руслан, вы не ревнуете, когда тренер вот работает не с вами, а с кем-то другим? Вот нет такого в этом?
АЛБЕГОВ: Да нет, я даже никогда об этом не думал.
ЗОЛОЕВ: Это она ревнует наоборот.
КОЛОСОВА: Да? А сколько у вас сейчас получается ребят, которых вы…
ЗОЛОЕВ: У меня в сборной команде России три человека. Значит, еще одна девочка есть, чемпионка мира среди юниорок, Туреева Тима. И вот два олимпийца сегодня.
КОЛОСОВА: Ваня, а вас сколько у Клюгина?
УХОВ: Трое. Светлана Школина и Сергей Мудров.

ЛАРСЕН: Слушайте, мне очень интересно. Вот мы вчера спрашивали, как девочки приходят, например, в метание, в толкание ядра. А как девочки приходят в тяжелую атлетику? Вот я, например, мама девочки. Как мне понять, что у моего ребенка могут в данном виде спорта быть какие-то хорошие результаты?
ЗОЛОЕВ: Все опять-таки очень индивидуально. И, допустим, девочка, которая пришла… Ну, вот Светлана пришла вследствие армрейслинга, где я в свое время, лет 10-12 назад сам…
КОЛОСОВА: В Осетии, во Владикавказе.
ЗОЛОЕВ: Да, в Осетии спортивный клуб большой, я сам выступал в армрейслинге на самом высоком уровне и был тренером. И в это же время я начал снова тренировать детей тяжелоатлетов, штангистов, в тяжелой атлетике. И с мальчиками пришла вот одна девочка, Светлана. И настолько она загорелась занятиями тяжелой атлетики, потому что она видела: каждый день у нее получилось все лучше и лучше, прибавляет в результате, и вот так вот желание… Месяца три она скрывала от родителей, что она занимается тяжелой атлетикой, штангу поднимает. И когда мама узнала…
УХОВ: А потом стали замечать…
АВЕРИН: Ваня, гениальная шутка…
КОЛОСОВА:   Молодец, Ваня! Ваня отжог, называется!
ЗОЛОЕВ:  Мама, когда узнала, она в ужасе, конечно, прибежала…
КОЛОСОВА: И говорит: дочка, тебя что-то две стало…
АВЕРИН: И это так на ней сказалось, что сразу стало всем заметно.
ЗОЛОЕВ: Нет-нет-нет, этого не было, она маленькая была совсем.
ЛАРСЕН: Перестала таскать вещи из маминого гардероба, начала из папиного таскать..
КОЛОСОВА: Ну, я не могу не спросить у Ивана вопрос, я-то ответ на него знаю. Я уже сегодня, пока ребят водили по всем пресс-центрам, которые только возможны, я слышала эту историю, но наши радиослушатели - нет. Ваня, вы вчера одну из попыток сделали в каком-то чудовищном балахоне, а потом вновь обрели эту майку. Что вчера было? И вот люди задают этот вопрос.
АВЕРИН: Похолодало…
КОЛОСОВА: Нет, там на самом деле детективная какая-то история.  Что было вчера?
УХОВ: Я по привычке снял свою майку после попытки на 29, по-моему, и положил ее рядышком. Оделся и ходил, разминался, ждал следующей высоты. И когда началась следующая высота 33, майка чудесным образом исчезла.
АВЕРИН: Да вы что? Прямо там, в секторе?
УХОВ: Да. Самое интересное, там и брать-то ее некому.
КОЛОСОВА: Ну как некому? А кто? Может быть, этот… кто там еще бился-то?
УХОВ: Все остальные.
КОЛОСОВА: Может быть, Клюген взял поносить?
УХОВ: Нет, ну, в общем, она пропала и с концами, и как бы пока я ее искал, мне разрешили прыгнуть одну попытку в другой майке.
КОЛОСОВА: В своей, тренировочной.
УХОВ: В тренировочной. И дальше уже решался вопрос. Ну, могли  просто оставить меня на том месте, на котором я был, и Андрей Сильнов отдал мне свою майку.
АВЕРИН: Да вы что? Можно вот просто из-за того, что пропала майка, не допустить до соревнований дальнейших?
УХОВ: Ну, есть регламентированная форма, в которой ты обязан и ходить, и выступать. Так что…
КОЛОСОВА: А как же вот разрешили эту попытку? Ее же могли не засчитать.
ЛАРСЕН: Из-за майки?
КОЛОСОВА: Ну!
УХОВ: Ну, добрые там люди работают…
АВЕРИН: А я как раз волновался, что майкой можно задеть этот шест так, что он свалится.
УХОВ: Да нет, просто как армейская форма - не по уставу.
КОЛОСОВА: Слушай, ну это вообще какие-то происки недоброжелателей. А в тяжелой атлетике что-нибудь такое бывает? Ну, я понимаю, там в балете в пуанты что-то такое подкладывают. А в тяжелой атлетике что-нибудь такое бывает?
АЛБЕГОВ: Нет. В тяжелой атлетике, если только подойдут, насильно только снимут с тебя трико, то тогда…
АВЕРИН:  Пусть попробуют!
ЗОЛОЕВ: Попробуй подойди!
АВЕРИН: Да. Скажите, пожалуйста, ребята, а вот  при всем том, что с января не был дома, постоянные тренировки, действительно аскетический образ жизни, все направлено только вот на достижение результата, наконец -то результат есть. И делается поздний вечер и ночь уже в ранге победителей. Вот скажите честно, как провели вот это время?
ЛАРСЕН: В паб-то хоть отпустили вас?
УХОВ: Да, на допконтроле все провели вместе время…
ЛАРСЕН: А-а-а…
КОЛОСОВА: Ну, а почему действительно, Ваня, так долго?  Потому что, вот мне кажется, что чего тут за процедура-то? Взял сразу, отвел.
УХОВ: Я сушился долго, пять дней не пил как бы… На допконтроле выпил пять литров и ждал до двух часов ночи.
ЗОЛОЕВ: Ждать надо.
КОЛОСОВА: Правда, что ли? Слушай, я где-то читала, что ты можешь похудеть на семь килограммов за день.
УХОВ: Ну, было такое. Но сейчас я уже таким не занимаюсь.
ЛАРСЕН: А расскажите как?
КОЛОСОВА: Вот, Тутте интересно сразу стало.
ЛАРСЕН: Самое интересное, наконец-то!
КОЛОСОВА: Я понимаю, для Руслана это не актуально.
АВЕРИН: Наконец-то для девочек тема появилась такая…
ЛАРСЕН: Ну, правда…
КОЛОСОВА: Ну, правда, как вот за день семь килограммов?
УХОВ: Бегать и не есть.
КОЛОСОВА: Вообще не есть?
УХОВ: А вы к борцам обратитесь, они вообще по сумасшедшим весам ходят, они там по 10-12 килограммов могут скидывать. В баню на верхний этаж, тренажер, велосипед или беговую дорожку. 80 градусов в бане, и бежишь там минут 30-40.
КОЛОСОВА: А ты следишь за своим весом вообще? Это важно?
УХОВ: Ну, в высоте считается, что один килограмм - два-три сантиментра. Ну, это теоретически.
КОЛОСОВА: А в тяжелой атлетике?
ЗОЛОЕВ: А в тяжелой атлетике, я вам скажу, это как раз Руслан, вот здесь вот кухня, кстати, но не та кухня, к которой мы вообще привыкли, и поэтому он наоборот здесь потерял вес. И если его боевой вес 151-52 килограмма, здесь он завесился - всего 147. Тоже сказался на результате, да.
КОЛОСОВА: Худышка…
ЗОЛОЕВ: Ну, это сказывается, у нас наоборот сказывается, в худшую сторону.
АВЕРИН: Казбек, а вот как раз я хотел по этому поводу спросить. Потому что в весовых категориях от 105-ти, например, один - 110, другой - 147, третий - 150. Сколько иранец?
ЗОЛОЕВ: Иранец - 168 килограммов, на 21 килограмм  больше весил.
АВЕРИН:  Вот то-то и оно. Возможно ли в принципе соревноваться на равных, когда есть такая колоссальная разница в весе самого самого спортсмена?
ЗОЛОЕВ: Вот в данном случае это преимущество иранца, потому что, во-первых, он тренированный вес - 168 килограммов. Вы посмотрите, он не выглядит каким-то таким пузатиком, который может как каток катиться.
АВЕРИН: Да, там пузо не висит, все хорошо, да.
ЗОЛОЕВ: А он действительно атлет, это очень сильный спортсмен и молодой. И эти 2 килограмм, конечно же, сказываются. Но Руслан тоже в хорошем состоянии. Он тренировочный вес бывает 155 килограммов.
АВЕРИН: Нет, я к тому, что есть ли такой способ, чтобы Руслан добрал до этих 168-ми, например, быстро?
ЗОЛОЕВ: Это проработать надо, да.
ЛАРСЕН: Это секрет, который мы сегодня не узнаем.
КОЛОСОВА: Время пробежало очень быстро.
АВЕРИН: Слушайте, а еще хотя бы ненадолго останетесь, гости?
КОЛОСОВА: Вот у вас спрашивают. Ну вот хотя бы минут еще на 15 останетесь после новостей? Как вы?
УХОВ: Ну, не против.
ЗОЛОЕВ: Давайте.
КОЛОСОВА: Не против. Так что встретимся.
АВЕРИН: Не против? Все, тогда не прощаемся.

КОЛОСОВА: Но на самом деле у меня для вас еще есть дальше небольшой сюрприз. У нас еще одна гостья.
АВЕРИН: За что тебя и любим, Вика. Ни дня без сюрпризов!
КОЛОСОВА: Ну вот видите, все стараюсь для вас. И я напоминаю, что вчера… это очень трудно. Вот все говорят, знаете, в последнее время, что как это так - все серебро да бронза. Я хочу сказать, что это действительно настоящий подвиг, что и Руслан вчера совершил, завоевав бронзовую медаль. Ну, для Вани  - понятно. Кстати, когда наши прыгуны в высоту ехали на Олимпиаду, мне кажется, ничего другого-то от  них не ждали. Вот с этим грузом тяжело быть? Жить, идти, соревноваться?
УХОВ: Честно говоря, я еще не задумывался.
ЛАРСЕН: Давление чувствовалось?
КОЛОСОВА: Давление, да.
УХОВ:  Нет, я был абсолютно спокоен и уверен в себе.
АВЕРИН: А никто (вот это к Руслану и к Ивану), никто, не знаю, из спортивных чиновников не приходил и не брал за грудки: давай медаль, если медаль не получишь, вся страна на тебя… Вот такое давление есть? Или уже, слава богу, оно в прошлом?
УХОВ: Это как в СССР, да? Или золото на чемпионате мира, или золото на Калыме?
АВЕРИН: Да-да-да.
ЛАРСЕН: Знакомая тема, что ли?
КОЛОСОВА: Ваня, ты… Ну, действительно, Руслан, было такое?
ЗОЛОЕВ: Ну, немножко так что-то было, но я не обращаю на это внимания как бы, на этом не заостряю.
АЛБЕГОВ: Для этого есть тренер, который берет этот удар на себя, если это присутствует.
АВЕРИН: А что, Казбек, приходят все-таки какие-то важные люди, да?
ЗОЛОЕВ: Ну, после выступлений, когда серебро, серебро… итого пять раз  подряд, это действительно было такое, что вот  давайте сегодня, там смотрите, там это… Я говорю: мы будем биться, там, говорю, как получится, так и получится. Но действительно так и было: бились до конца.
КОЛОСОВА: Ну, а как серебро не считать золотом, если, простите, они взяли один вес… Вот была же такая история: взяли один вес, а один оказался легче, другой тяжелее. Вот тебе, пожалуйста, и серебро.
ЗОЛОЕВ: Конечно, конечно.
АВЕРИН: И потом, те, кто приходят, они же… Или они не знают, например, там репутацию, спортивные достижения этого самого иранца, фамилию которого я  произнести не в состоянии, честно вам скажу, Салимикордасиаби, кажется так.
КОЛОСОВА: Ты подкован, Володя.
ЛАРСЕН: Он тренировался.
АВЕРИН: Да, я тренировался. Ну, действительно же есть какие-то совершенно объективные вещи, и можно там требовать, можно брать за грудки, или они, эти начальники спортивные, совсем  не понимают ничего? Иногда, иногда, бывает и такое.
ЗОЛОЕВ: Ну, хочется всегда как лучше, всем хочется золотую медаль, и нам хотелось бы. Но есть реальность, и сегодня спортсмен иранский был лучше подготовлен, чем мы. А оказались во втором упражнении не готовы. Хотя первое упражнение мы же выиграли.
АВЕРИН: Кстати, по поводу первого и второго упражнения. Опять же я верю, там бесконечно верю своим коллегам-комментаторам. И вот вчера вот такой рефрен, и даже не вчера, а все дни эти: вот у нас, значит, в первом упражнении все замечательно, а во втором у всех у наших… А я сижу и думаю: а разница? Для меня-то ведь собственно и то, и другое, какие-то веса… Ну, миллион до неба, я не знаю что, там город поднять - все одинаково. Или все-таки есть разница, Руслан?
ЗОЛОЕВ: Нет, разница есть. Дело в том, что первое упражнение - более технический вид спорта, вид тяжелой атлетики. А во втором упражнении - зависит результат от физического состояния. То есть если физически подготовлен очень хорошо, значит во втором упражнении будет силы побольше, и результат будет выше
КОЛОСОВА: Вы бы видели Руслана! Он настолько спокойный…
АВЕРИН:  Вот! Я все хочу спросить, раз уж мы пригласили наших чемпионов открывать какие-то секреты. Как похудеть, мы уже поняли. Вот меня теперь интересует…
КОЛОСОВА: Как накачаться?
ЛАРСЕН: Как успокоиться. Потому что  действительно на тебя такое давление оказывается со всех сторон - и объективное, и субъективное, какие-то люди достают. И в принципе ты сам столько к этому шел, стремился. И как вот, Иван  говорит: я об этом даже не задумывался, я абсолютно спокоен. Как?
АЛБЕГОВ: Нет, ну я сам, как говорят люди, сам по себе невозмутимый человек, то есть спокойный абсолютно такой, уравновешенный человек.
КОЛОСОВА: Представляешь, такой муж? Какое счастье! Хохочет надо мной…
АЛБЕГОВ: Тут еще и отношение к самим соревнованиям, как к ним относиться, как к ОЛИМПИЙСКИМ ИГРАМ или как к Олимпийским Играм просто.
ЛАРСЕН: Просто ведь очень часто говорят о том, что человек был готов и не справился с волнением.
КОЛОСОВА: С волнением, да. Это вот у гимнастов, это вообще распространено. Ну вот посмотрите, Ваня тоже абсолютно спокойный человек.
УХОВ: А чего уже нервничать-то?
ЛАРСЕН: Дело в характере, что ли?
КОЛОСОВА: Нет, ну, сейчас-то понятно, уже золото. Это вот в характере дело, от природы такой ты человек и вот Руслан? Или наоборот, это как-то удается, йога там, я не знаю, что это.
АВЕРИН: Или все это можно воспитать, это дело в себе?
АЛБЕГОВ: Нет, это от природы, наверное, характер такой. Я в детстве такой был, и сейчас такой, не знаю. Характер, наверное, такой.
КОЛОСОВА: То есть накануне соревнований лечь, заснуть и не думать ни о чем - это вообще в порядке вещей?
АЛБЕГОВ: Да нет. Штанга та же, помост тот же, как на чемпионате России, на чемпионате Европы, что на Олимпийских Играх, все одно и то же. Соперник у нас один.
ЛАРСЕН: Еще раз доказывает, что чемпионом надо уродиться.

КОЛОСОВА: Руслан, у меня такой вопрос. Вот вы когда-нибудь демонстрировали свою собственную силу? Ну, там я не знаю, надуть грелку, чтобы она лопнула, там сдвинуть какую-то машину…
ЛАРСЕН:  Хулиганов напугать…
КОЛОСОВА: Да. Или никогда такого вот шоуменства в кругу друзей, нет?
АЛБЕГОВ: Нет, нет, я бахвальством не занимаюсь. И в армии не получалось это проявить. Вот.
АВЕРИН:  А хотелось…
ЛАРСЕН: Нет, просто никак не рисковал.
АЛБЕГОВ: Нет, я дружелюбный человек по сути, поэтому…
КОЛОСОВА: А вы в каком возрасте пришли в тяжелую атлетику?
АЛБЕГОВ: В 12 лет, брат меня старший привел.
КОЛОСОВА: Все-таки еще не поздно, да? А  девчонки во сколько могут придти?
ЗОЛОЕВ: Тоже в 12 лет. В 10-12.
КОЛОСОВА: Ваня, а ты во сколько пришел в прыжки? Ты сразу в прыжки в высоту?
УХОВ: Лет в 17-18 уже.
КОЛОСОВА: Правда? Вот это да!
АВЕРИН: А до этого что?
УХОВ:  Баскетбол.
АВЕРИН:  А, все-таки басктебол. Я думал, как Илья Муромец, на печи…
КОЛОСОВА: А почему с баскетболом никак? Ну, почему с баскетболом решил расстаться?
УХОВ: Да играл так себе, средненько.
КОЛОСОВА: В команде? Ну, вот как бы уже попадал? А потом тебя кто-то переманил, или ты сам решил?
УХОВ: А с тренером поругался и ушел.
АВЕРИН: Спокойный характер такой…
ЛАРСЕН: А почему  именно в прыжки тогда ушел?
КОЛОСОВА: Потому что он высокий и прыгучий.
УХОВ: Я ушел в метание, а с метания перешел в прыжки.
КОЛОСОВА: Нет,  серьезно. Правда? В метание? А что метал?
УХОВ: Диск.
ЛАРСЕН: Да ладно! Вот это да!
АВЕРИН:  Подождите, можно еще вопрос по поводу спокойствия. Вот смотрите, соревнования по тяжелой атлетике. Там, значит, музычка играет, что-то такое, гули-гули какие-то  есть. Когда выходит человек на помост и приступает к выполнению упражнения, гробовая тишина, абсолютная сосредоточенность. И только крики самого спортсмена или тренера. Причем, корейцы в этом смысле очень зажигательные ребята и китайцы. Большой стадион, соревнования по легкой атлетике. Тут тебе, значит, эти бегут, те что-то такое еще  скачут куда-нибудь, и тебе надо сосредоточиться и прыгнуть. И в этот момент, вот когда ты начинаешь разбегаться, вдруг стадион взрывается какой-нибудь волной овацией по поводу того, что происходит в совершенно другом секторе. Иван, вот это вот не мешает - то, что на стадионе публика реагирует, понятно, не только на ваш прыжковый сектор, а на все что угодно? И не выбивает ли это из колеи, там не мешает ли прыгнуть?
УХОВ: Открою вам секрет. Там вообще ничего не слышно, когда прыгаешь.

АВЕРИН: Да вы что? Как это не слышно?
ЛАРСЕН: Кровь пульсирует в ушах.
КОЛОСОВА: А там из пистолета стреляют из стартового? Это невозможно вообще? Или ты абстрагируешься?
УХОВ: Сам в себе. Ты ничего не видишь, кроме разбега, планки и ямы. Все. Там ни шумов, ни…
АВЕРИН: А когда уже взял высоту и на матах?
КОЛОСОВА: Тоже не слышишь, как аплодируют?
АВЕРИН: Начали уже аплодировать тебе. Эти аплодисменты слышны или пока еще тоже нет?
УХОВ: Я, по-моему, уже настолько абстрагировался, что на самом деле не особо замечаю какие-то посторонние шумы.
КОЛОСОВА: Ну, сегодня абсолютно спокойные люди.
ЛАРСЕН: Уникальные люди, да.
КОЛОСОВА: Ребята, мы должны действительно отпустить наших уважаемых гостей.
УХОВ: Они засыпают…
КОЛОСОВА: Они засыпают, да. Но они вчера действительно очень поздно с допинг-контроля вернулись. Не подумайте ничего, ни в каких Русских домах они не зажигали, этого нету. Действительно, вернулись в два часа ночи. Мы их отпускаем.
АВЕРИН: Слушайте, ну, может, сегодня пусть зажгут. Ну надо же как-то отпраздновать!
КОЛОСОВА: Руслан Албегов - бронзовый призер нашей Олимпиады, его замечательный тренер, воспитавший не одну чемпионку и чемпиона Казбек Золоев. И Иван Ухов. Ребята, спасибо огромное, что пришли.
АВЕРИН: Спасибо вам. Поздравляем от души!
АЛБЕГОВ:  Спасибо.
УХОВ: Спасибо. До свидания.

http://www.radiomayak.ru/